Последний привал Тигрорыка

Котом был бравым ТИГРОРЫК. Он на барже ходил,
И был задира из задир, грозою Темзы был.
Он в Грейвсенде врагов кусал, а в Оксфорде царапал,
Всю реку целиком держал в своих преступных лапах.

Плевал он на приличия, манеры презирал,
И затрапезное пальто лишь раз в году стирал.
Лишился где-то уха он — понять нетрудно где,
И глаз единственный его озлобленно глядел.

И в пригородах Лондона, во всех до одного,
Невольно всякий вздрагивал при имени его.
Лишь слух пройдет, что рядом он — и по округе всей
Народ курятники чинил и запирал гусей.

Ах, канарейку бедную и клетка не спасет.
И пекинес изнеженный от кары не уйдет.
Пускай забьется крыса в трюм — беднягу не спасти.
И смерть коту, кто встать посмел у Рыка на пути.

Однако, злобою дыша, он доказал не раз,
Что всех презреннее коты заморских всяких рас.
И в страхе прятались коты изысканных пород —
Ведь Рыку ухо откусил один сиамский кот!

Вот как то летом ночь была душиста и светла
Сияла яркая луна, и баржа в дрейф легла.
В молочном лунном свете она качалась на волне.
И наш герой на легкий флирт настроен был вполне.

Его дружок ЛУЖЕНЫИ давным-давно бродяжничал
И где-то в пабах Хемпстона не просыхая, бражничал.
И так же БРУТ, дружок второй, давненько пропадал:
Небось, в каком-нибудь дворе добычу поджидал.

И вот у баржи на носу указанной порой
С девицей ШКВАРКОЙ без помех мурлыкал наш герой.
Команда завалилась спать без задних ног, когда
К барже на джонках подошла Сиамская орда.

В девицу эту вперив глаз, ее лишь слышал он,
А деву, по всему, пленил рычащий баритон.
Настроившись на отдых, вовсе он гостей не ждал —
Но уже в глазах сиамских лунный свет, дробясь, мерцал.

А джонки кружат около, сужаются круги,
Без всплеска и без шороха скользят вперед враги.
Допеть последний свой дуэт им было не дано:
Ведь враг меж тем ножи точил и вилки заодно.

Главарь пустил петарду, и войдя немедля в раж,
Пошла раскосая орда вперед на абордаж!
Покинув джонки и плоты, чтоб закрепить успех,
Они команде все пути отрезали наверх.

Тут Шкварка голосом дурным от страха завизжала:
Как не прискорбно, но она быстрехонько сбежала.
Спаслась, конечно — утонуть она могла едва ли,
А Тигрорык попал в кольцо блестящей грозно стали.

Еще рывок — коварный враг вплотную подступил,
И изумленный Тигрорык в пучину сброшен был.
Он сотню добрую врагов отправил к праотцам,
И вот теперь пошел на дно — буль-буль — преступник сам.

Едва по Темзе слух прошел, народ возликовал,
На всех причалах стар и млад и пел, и танцевал.
Крыс подавали целиком, гулял и порт и док,
И на празднике народном веселился весь Банкок.

C. Дубовицкая